Ох, достал. Никакого веселья с этим рыжем. Но объясниться стоит. Всё же лучше иметь в голове хоть одно лояльное сознание, а то у меня и так пятеро злых невольников по соседству. Так и до шизофрении недалеко.
— Я не садист, — делаю громыхающий шаг к бандитам. — И не люблю издеваться над врагами. Могу подшутить, но издеваться и пытать — нет, не мое. Сейчас ж моя цель — исследовать свои силы. Принять это или нет — решай сам.
Иван хмурится, потом кивает:
— Ладно, только без пыток.
— Этого и не планировалось, — я бросаю вперед каменный шарик.
Круглый булыжник прилетает по широкой дуге прямо в голову дальнему бандиту, и тот валится замертво. Быстрая безболезненная смерть, как и обещал Ивану.
— Ах ты! — Светофор неожиданно бросает в ответку огненный шар. Ого, вот так новости! Он маг!
Фаербол попадает мне в плечо и, взорвавшись, опаляет каменный наплечник до черноты. Чувствую болезненную отдачу в плече. Пока еще не ожог, но доспех прилично нагрелся.
— Раньше меня таким бы не задело, — фыркает Иван. — Ослаб я, конечно.
Светофор же после своего единственного броска выдохся и едва переставляет ноги.
— Чего стоите? Нападайте, — приближаюсь я к бандитам. По пути скидываю доспех, а то эти отпетые головорезы выглядят как институтки в первую брачную ночь — бледные, испуганные и не знающие что делать.
Когда я открываюсь, у бандитов просыпается надежда в глазах. Двое достают ножи, третий откуда-то выуживает свежий магазин и запихивает его в пистолет. Ну а Светофор покрывает огнем руку. Чудно, что он нашел в себе резервы.
Тоже хочу огонь на руке!
Я призываю сознание огневика. Накопитель вроде бы терпит, да и мозг не кипит. Уже четыре сознания разбужено.
Первым делом занимаюсь бандитом с пистолетом. Бросок фаербола — и, тот визжа и полыхая, бегает по коридору, пока не бьется головой об стену и не затихает. Двух других сшибаю камнями. Остается Светофор с огненной рукой. Я тоже делаю горящую руку, и мы схватываемся с бандитом. Ну «схватываемся» звучит слишком эпично. На самом деле я просто даю Светофору раз под дых, и огненная струя из моего кулака пробивает главаря насквозь, словно лазерный луч.
Я оглядываю трупы, пара из которых дымится. Ну холлу точно не грозит пожар: бетонные стены голые, без обшивки, ковра или линолеума тоже нет.
Вои и полегла шайка Светофора, гроза Солнцево и прилегающих районов. Шучу, конечно. У этой банды даже названия не было, а это о многом говорит. Никаких амбиций, только банальная жажда наживы и легких денег.
Отключив сознания своей Коллекций, выхожу на улицу и решаю пойти к своей машине длинным крюком. Охота подольше подышать свежим воздухом после мощного мыслительного напряжения. Для телепата каждый бой — это прежде всего работа мысли. Даже когда я использую магию Дубного или кого-то другого из Коллекции, то произвожу манипуляции с их сознаниями, а через них уже обращаюсь к магическим Дарам. Очень сложно, непривычно и энергозатратно. А с Васей-василискусом дополнительная сложность состоит в том, что разум у змея другой, не как у человека, пока разберешься в нем, семь потов сойдет. Возможно, Филиновы знали обходные пути попроще, но родственников уже не спросишь. Надеюсь, в родовой усадьбе сохранились методички по Легиону, но до них еще не скоро доберусь. Пока работаем с тем, что имеем.
Вот в таких размышлениях иду себе мимо маленького скверика, как неожиданно раздается плач. На скамейке, свесив голову, плачет девушка. Я, недолго думая, направляюсь к ней. Видно, горе у нее действительно серьезное, раз напрочь отбило инстинкт самосохранения. Одной ночью на улице реветь — это же надо придумать!
Оксана не знала что делать!
Девушка не находила храбрости признаться хотя бы себе, что потеряла мамино лекарство. Очень дорогая импортная ампула, доставка из далекой Японии. На вторую такую же Оксане придется снова работать без выходных три месяца. Но черт с работой! У мамы просто нет столько времени! Ее болезнь прогрессирует, и принять инъекцию нужно как можно скорее. Доктора говорят — нельзя больше ждать!
Оксана искала вакцину везде. Вывернула наизнанку карманы всех своих сумок и одежды, обшарила каждый угол дома, обследовала пол под мебелью. Бесполезно. В памяти остался момент, как она убирала ампулу в карман плаща, а затем словно молотком отбило. Во всем виноваты бессонные ночи на работе.
— Добрый вечер, сударыня, — раздается сильный звонкий голос сверху.
Оксана поднимает взгляд и испуганно вжимается в спинку скамейки. Над ней высится широкоплечий парень с белозубой улыбкой.
— В такое время здесь опасно одной гулять, — произносит он, оглядываю пустую улицу. — Согласитесь?
— Да-да, вы правы. Не беспокойтесь, сейчас пойду, я рядом живу, — поспешно вскакивает она, но тут же спотыкается о бордюр и падает.
Но крепкая мужская рука подхватывает ее за талию и, секунду подержав на весу, ставит на каблучки. Оксана только и успевает поразиться силе юноши.
— Раз недалеко, я вас провожу, — улыбается парень, переложив руку ей на локоть. — А то вы даже на ногах не стоите.
И он уверенно ведет ее прямо по тротуару. Причем не тянет Оксану, нет, девушка сама переставляет ноги шаг в шаг с парнем. Что за колдовство? Почему она идет вместе с этим незнакомцем? Он, конечно, не выглядит как бандит, но не все же бандиты вылитые мордовороты. Среди них должны попадаться и такие красавчики.
— Мы пришли, — гулко произносит парень, остановившись у подъезда Оксаниного дома.
— Да, спасибо, — лепечет девушка испуганно.
Юноша же направляет внимательный взгляд на входную дверь.
— Можете спокойно подниматься по лестнице, — зачем-то произносит он, отпустив ее локоть. — Там никого нет.
— Спасибо, — девушка на ватных ногах взбирается на невысокое крыльцо и открывает дверь, как юноша неожиданно ее окликает:
— И Оксана…
— Да? — оборачивается девушка.
А его глаза смеются хитро и лукаво. Или это свет фонаря так необычно в них отражается?
— За раковину не забудьте заглянуть, — он отворачивается и шагает прочь. — В ванной.
Оксана хлопает глазами, а потом устало заходит в подъезд и тяжело взбирается по ступенькам. Она живет на втором этаже, поэтому лифтом обычно не пользуется. Иногда это довольно опасно, так как на лестнице любят тусоваться местные наркоманы, но сегодня тот юноша сказал, что здесь никого нет…
Позвоночник Оксаны словно прошивает током.
С чего вдруг парень заговорил про лестницу? И откуда он мог знать ее имя? А также где она живет?
А потом в голове девушки звучат последние слова незнакомцу, и вот уже она вприпрыжку несется домой, забыв про усталость. В квартире, не разуваясь, бежит сразу в ванную. Падает на колени и заглядывает под тумбой раковины, а там — о чудо! — лежит ампула с маминым лекарством!
Девушка не выдержала и разревелась.
Ее рука тянется в карман куртки за платком, но вместо него подносит к удивленным заплаканным глазам сторублевую банкноту.
Я шагаю по темной улице с редкими фонарями и вытираю запястье белоснежным носовым платком.
Дорогой, конечно, вышел платочек. Ну а что было делать, раз рядом с девушкой я заметил красное пятнышко на руке? Наверное, запачкался во время расправы над бандитами. Ненавижу ходить грязным, а меньшей купюры в кармане не нашлось. Пришлось отдать. Не воровать же платок, это как-то странно и жалко, тем более для меня. Ну да ладно, Оксане пригодятся деньги.
О, вот и «Майбах» сияет в лунном свете. Далеко же я от машины ушел, зато помог хорошему человеку. Это я сейчас про маму Оксаны. Женщина в молодости работала санитаркой в больнице и спасла не одну жизнь, если верить воспоминаниям ее дочери.
Расположившись в комфортном салоне, я велю Никите возвращаться в гостиницу. А по дороге мне звонит Борзов.
— Добрая ночь, Евгений Станиславович, — приветствую княжеского шурина.
— И тебе здравствуй, Данила, — позевывая, отвечает он по-свойски. — Наверное, разбудил тебя, но уверен, тебе интересно будет узнать кое-что о Вороновых.